Ирина Лето, куратор музея МО: «Важно выбрать то, что вам интересно». Как перестать бояться музеев и научиться доверять собственным эмоциям

В гостях у ведущих программы «Соль и перец» — Ирина Лето, специалист в области искусства, эдукатор и гид музея МО. Поговорили о том, с чего начать знакомство с искусством, нужно ли готовиться к походу в музей, как научиться смотреть на картины без страха показаться «недостаточно умным» и о том, что важнее — мнение искусствоведов или собственные эмоции?

«Хорошо» или «плохо». Как правильно знакомиться с искусством?

— Я из тех людей, которые после 40 вдруг осознали: я хочу разбираться в карте вин, — делится Гинтарас Зукас. — Не обязательно их пробовать — я хочу просто разбираться и понимать, чтобы в компании друзей блеснуть. То же самое и с искусством. Я в какой-то момент понимаю, что у меня нет бэкграунда, а я хотел бы знать азы. Возможно, Ирина нам объяснит, с чего начинать и как разбираться в искусстве…

— Во-первых, очень здорово, что такое желание появилось, Гинтарас. Первый шаг очень простой. Прийти в музей.

— Так, хорошо. Допустим. Я пришел. И тут вот все пугающе и непонятно. Нужно ли брать аудиогид? Нужно ли ходить с гидом? Надо ли ходить самому?

— Ответ на этот вопрос будет субъективный, для каждого свой. Потому что кому-то комфортнее одному. Особенно если вы чувствуете: сейчас сфера искусства (так же, как и вина) — такая снобская, можно сказать. Ты чувствуешь: я недостаточно знаю, и поэтому мне страшно. Может быть, я не пойду, мне надо сначала в библиотеку, прочитать… и тогда я смогу уже почувствовать себя уверенным и что-то понять. Но нет, я предлагаю всем приходить! Если очень страшно, можно приходить на экскурсию ко мне, например. Можно приходить самому, ничего не зная. Это тоже прекрасно, потому что подход другой. У нас есть такое, мне кажется, советское ещё наследие — если ты пришёл в музей, ты должен свой уровень интеллекта поднять прям сразу.

— Ну да, как будто ты должен профессором быть…

— Да, но, на самом деле, нужно снять с себя эти ожидания, это первое. Нужно снять с себя эту ответственность, ничего не ждать, просто пойти, на чувственном уровне, на эмоциональном. Прийти в музей — на самом деле, очень сложно нам, особенно людям около 40, потому что есть у нас такое — мы должны, как минимум, начать разбираться в направлениях искусства, понять, кто сегодня вообще самый популярный, самый перспективный художник. А нужно снять все эти ожидания, прийти и подумать: а что нравится мне? Представляете?

Моё мнение важно! Важно то, что нравится мне.

И это путь вообще к искусству. И когда вы придёте в музей, допустим, самостоятельно на любую выставку, нужно выбрать то, что вам интересно. Как минимум, может быть, эта выставка связана с вашими интересами. Например, вот сейчас GamePlay идёт выставка в музее. Если вы играете в компьютерные игры, скорее всего, вам будет интересно прийти на эту выставку. Если не играете — ну, выберите другое, которое вам будет интереснее. Вы приходите, и тогда… осматриваетесь в зале. Секрет в том, что в среднем посетитель музея вообще по миру смотрит на одно произведение искусства — как вы думаете, сколько времени?

— Секунду! — предполагает Эвелина Никанорова.

— 5-10 минут? — оптимистично спрашивает Гинтарас Зукас.

— Где-то 15 секунд. 15 секунд! Потому что мы приходим, и нам же нужно что? Посмотреть всё! А это как раз не нужно делать. Нужно осмотреться. Можно понять, например, о чём выставка — общую идею, и дальше прогуляться по залу и почувствовать, что интересно именно мне. Эмоционально что мне откликается? Притом, не обязательно положительно. Может быть, вот эта работа меня раздражает, просто не могу на неё смотреть, как она меня раздражает. Это тоже классно! Это тоже эмоция. И важно для себя почувствовать, выбрать — на самом деле, в зале будет 2-3 работы, которые откликаются лично тебе. И тогда ты останавливаешься, и смотришь на них не 15 секунд, а хотя бы начнём с двух минут. И тогда уже, поверьте мне, если вы попробуете 2 минуты постоять около какой-то работы (а ещё если с другом, с кем можно поговорить и обсудить: а что ты видишь?), — то окажется, что там очень-очень много всего, что за 15 секунд не увидеть. И всегда, когда мы смотрим на искусство, мы приносим свой бэкграунд. Какое у меня сегодня настроение? Что у меня вчера случилось? Какая у меня возникает ассоциация с этой работой? Позадавать себе такие вопросы. Потому что они всегда есть. Всегда есть ассоциации — например, у меня сегодня плохое настроение, и мне эта работа сегодня кажется грустной.

— Это как и с музыкой, как с кино, — говорит знаток кинематографа Гинтарас Зукас. — Ну, то есть, один раз тебе понравился тот или иной фильм. Потому что у тебя было прекрасное настроение, ты был влюблен, солнышко светило. Ты смотришь: какая прекрасная глупая комедия с хорошим настроением! А потом дождь, слякоть, ты поссорился, поругался, смотришь на эту комедию — она еще и бесит тебя.

— А вот как отключить это? — переходит к практике Эвелина Никанорова. — Вот, например, ты точно знаешь, что все хвалят эту картину. Говорят: она потрясающая. А ты приходишь — она у тебя ничего не вызывает. Это значит, что человек не разбирается в искусстве, или просто он чувствует по-другому?

— Чувствует по-другому. Давайте выберем вот этот вариант. Наверное, тогда легче как раз с современным искусством знакомиться. Современных художников, скорее всего, вы не знаете, потому что много сейчас современных художников. Про историю искусства мы где-то в школе что-то учили, но с современным у нас нет вот этого ожидания, поэтому здорово прийти в Музей современного искусства. Хоть там и много… странного, непонятного. Может быть даже эмоция отвращения, может быть и злость, может быть и стыд даже. И люди, когда приходят с ожиданиями, — они смотрят на искусство по принципу: хорошо-плохо. Если красивый пейзаж, море, что-то вот такое, приятное глазу — значит хорошо. Если неприятное — значит плохо. Надо попробовать сначала отключить вот эти категории, просто хорошо-плохо, и понять, что любая эмоция — это здорово. Если у меня вызывает произведение эмоцию, так это прекрасно. И потом уже задать вопрос: а какая конкретная эмоция? А почему? Может быть, из-за цвета, который выбран в этом произведении, или из-за техники, или из-за того, что изображено, или вообще из-за моей личной ассоциации. Я обожаю такие моменты. Мы на экскурсиях всегда в диалоге, я стараюсь всегда включать диалог, потому что это расширяет вообще видение. Мы смотрим, кажется, на одно, но видим всё разное. И понять это можно только когда мы смотрим с кем-то рядом. Современное искусство хорошо тем, что, например, смотрим какую-то абстракцию — часто люди проходят мимо, проскакивают вообще, потому что и так всё понятно, я тоже так могу, мой ребёнок 5-летний тоже так может…

Зачем мне тратить время, покажите мне, где шедевр, я сейчас буду смотреть. Но, на самом деле, музей — это место, где мы можем стабилизироваться, поймать баланс, замедлиться. И уже доказано, что медленное, глубокое знакомство с искусством положительно влияет на наше психическое здоровье.

Стоит начинать с того, чтобы просто почувствовать на эмоциональном уровне, что конкретно мне интересно. Потому что, например, я захожу в этот зал, где все фотографируют Мона Лизу. А там вокруг ещё — может быть, мне как раз понравится то, что рядом висит. Но я сфокусирован, потому что сказали смотреть туда. И я смотрю туда, я не смотрю по сторонам. Кажется, вроде бы элементарно, но, на самом деле, это сложно, потому что надо отключить всё и посмотреть: а что мне нравится? И тогда уже, когда вы выберете и постоите рядом с той работой, которая заинтересовала конкретно вас… тогда вы уже автоматически перейдёте на следующий уровень. Ага, интересно, а как она называется? А кто художник? И следующий уровень — загуглить, или послушать аудиогид, или сходить на экскурсию, или почитать дополнительно. Первый раз ты сначала почувствовал, что тебе интересно, углубился про одного, про двух художников. В следующий раз пришел — заметил то, что в первый не заметил. Потому что уже состояние другое, настроение другое. Есть уже какой-то контекст и есть уже какой-то интерес направленный. То есть, все постепенно.

Не надо ждать от себя, что мы сразу все станем искусствоведами.

Когда пора начинать ходить в музеи?

— Понятно, что каждому родителю хотелось бы, чтобы его ребенок был всесторонне развит. Но, все-таки, с какого возраста надо начинать ходить в музеи? В каком возрасте стоит приобщать детей к искусству?

— Приобщать стоит с самого начала. Если родители ходят в музей с колясками даже, то просто для ребенка музей — это такое же совместное времяпрепровождение. Просто: вот есть такое, есть игровая площадка, а есть музей. И в музее тоже интересно. Сейчас, благо, очень многие музеи придумывают классные интерактивные программы. У нас, например, в МО музее есть эдукации для детей. Для разных возрастов они, конечно, разные. На эдукации, бывает, конечно, и малыши совсем приходят, четырёхлетки, но где-то, в среднем, — с пяти лет. Мы с пятилетками просто играем. Мы смотрим через цветные очки на произведения. Задача родителя и задача наша, как сотрудников музея, — просто чтобы ребёнку понравилось это место, это пространство, как музей. Ему не нужно ничего учить, не нужно ничего знать, ему просто нужно подумать, что в музее классно. И для этого мы делаем всё. У нас можно в музее сидеть на полу, можно даже прилечь, можно нарисовать свою картину, у нас есть фломастеры. Мы играем, мы просто играем, то есть, это как игровая площадка. Мы не ждём от того, что ребёнок в 5 лет пришёл в музей, и всё — он теперь поклонник искусства. Нет, задача-максимум просто, чтобы он сказал: я был в МО музее или в любом другом музее, и мне там понравилось. Чтобы в следующий раз, когда ему родители сказали: пойдём в музей, — он сказал: класс, пойдём в музей, там всегда что-то интересное. И чтобы у него не было ответной реакции: о нет, только не музей!

— А с подростками сложно?

— Ой, с подростками обожаю! Это интересно, потому что, например, на эдукациях с подростками — это не просто эдукация в музее. Мы смотрим на искусство, но через искусство говорим о важных вещах. О тех, которые интересуют подростков. Это отношения, прежде всего. А у нас есть эдукация, как принадлежать группе, потому что это тема, которая волнует подростков. Когда я ищу своё место, я хочу быть в группе в подростковом возрасте, но здесь есть грани — смотря какая группа. И мы смотрим на картины, но мы обсуждаем такие глубокие вещи, которые волнуют ребят в этом возрасте, как бы ненароком. Как будто бы мы искусство обсуждаем на самом деле. Но где ещё можно поговорить о таких серьёзных вещах? Что-то понять для себя, но при этом не чувствовать, что из тебя клещами вытаскивают какую-то информацию. Мы же вообще-то про картины говорим на самом-то деле. Но ребята выходят — они что-то понимают для себя. Они понимают, что выбор за ними, что есть огромное количество вариантов. Эдукации по возрасту в музее распределяются по интересам. И с подростками мы уже, конечно, ведем серьезные, такие психологические, философские разговоры. С подростками очень интересно разговаривать, потому что они действительно пытаются понять этот мир в этом возрасте, и им всё интересно. Но главное — чтобы не было вот этого одолжествования: я вам сейчас расскажу, как надо, и вы так будете делать. Когда это ненавязчиво, просто глядя на работу. Когда можно через искусство понять, что те же вопросы, вообще-то, и взрослых интересуют, и 50 лет назад интересовали художников. Потому что мы в любой картине, в любом произведении можем найти те же вопросы отношений между людьми, вопросы поиска себя: кто я вообще в этом мире, что мне делать? Это всё в искусстве есть. Все ответы вообще на все вопросы.

Искусство: объективно или субъективно?

— В искусстве же не бывает объективного, всё субъективно?

— Конечно, все очень субъективно. И даже когда, допустим, гид вам рассказывает какую-то историю, что хотел сказать художник, — это тоже всегда как бы сомнительно. Эти же статьи искусствоведы, кураторы пишут. Да, мы можем этому верить, но я всегда предлагаю всё ставить под сомнение. И даже то, что говорю я, я всегда своим экскурсантам предлагаю ставить под сомнение, потому что… ну, мы не можем на 100 процентов знать, что это было так.

— Благодаря нашему разговору я теперь понимаю, что и моё мнение тоже имеет право на существование, — подводит итоги Эвелина Никанорова.

— Оно наиболее важно, потому что искусство видимо только когда на него смотрят. И что хотел сказать художник, что решили об этом кураторы — искусствоведы и люди из мира искусства. Это одна история, оставим её для искусствоведов. Мы просто люди.

Это же как отношения с людьми. Это отношения, которые мы выстраиваем. Может быть написано всё, что угодно, может быть мало информации, много информации, известно, неизвестно, сложно достать, несложно, но важны конкретные отношения человека и произведения. Может быть, у вас с этим произведением не сложатся отношения — и это тоже окей, сложатся с другим. Как с людьми, абсолютно.

Полную запись встречи слушайте в нашем подкасте. Там вы узнаете о взаимоотношениях с искусством Эвелины Никаноровой и Гинтараса Зукаса. А еще услышите, почему Ирина Лето советует посетить Музей МО, Музей игрушек, Национальную художественную галерею и Музей Казиса Варнялиса.